О чем весь город говорит - Страница 45

– Тут есть кто-нибудь? – после долгого молчания спросил Густав. – Эй?

– Я Люсиль Бимер. Ты меня помнишь? Я была твоей учительницей. – Люсиль подождала ответа. Тишина. Конечно, он ее не помнит. Люсиль вновь заговорила, стараясь скрыть огорчение: – Ну да, с какой стати тебе помнить, все это было так давно. Позволь тебя уведомить, что ты благополучно прибыл на «Тихие луга», где много твоих родных и старых друзей, они будут рады с тобой поздороваться. Известить твою матушку или ты хочешь сперва отдохнуть?.. Густав?

– Помню ли я тебя? Я ни на миг тебя не забывал. Я даже помню, как ты была одета в нашу последнюю встречу.

– Вот как? – опешила Люсиль.

– Ей-богу. Это вправду ты?

– Да, я.

Нахлынули воспоминания, в которых Густав снова был красивым дюжим парнем шестнадцати лет, а сама она – миловидной восемнадцатилетней учительницей с румянцем на щеках.

Густав никогда не видел усохшую седую вековуху в очках, в какую превратилась Люсиль. Она никогда не видела лысого морщинистого старика, каким стал Густав. Друг для друга они навеки останутся молодыми.

О стольком хотелось спросить, но родителям уже не терпелось поздороваться с сыном, а другим – перекинуться парой фраз с давним приятелем.

– Вы, наверное, рады, что Густав с нами, – сказала Катрина. – Помнится, он всегда был вашим любимчиком.

– О да, – ответила Люсиль. – Всегда.

...

О ЧЕМ ВЕСЬ ГОРОД ГОВОРИТ
колонка миссис Иды Дженкинс
Злодеи, берегитесь! Нынче весь город говорит о нашем первом шерифе – мистере Ральфе Чилдрессе, недавнем выпускнике канзасской полицейской академии. С ним, я уверена, жизнь наша станет гораздо спокойнее. Как увидите его в новенькой черно-белой машине, помашите ему рукой.
Кстати, его невеста, красавица Эдна, отнюдь не чужая в наших краях. Наверное, вы помните, что прошлой осенью ее неподражаемый яблочный пирог в сладко-кислой подливке победил на кулинарном конкурсе. Ням-ням. Ральф – сын Мэри и Ричарда Чилдресс. Эдна – дочь мистера и миссис Дж. Д. Нобблит с Южной Второй авеню.
Всех нас опечалило известие о смерти нашего земляка мистера Густава Тилдхолма, чьи родственники по-прежнему обитают в здешних краях. Арвис и Нева Оберг, хозяева похоронного бюро «Будьте покойны», отвечавшие за погребение, сказали, что соболезнования по поводу кончины мистера Тилдхолма пришли со всего света. Говорят, он весьма успешно занимался импортом-экспортом и владел большим числом компаний в разных странах.

Р. S. Не забывайте поливать свои розы. Следите за тлей. Помните, что божьи коровки – лучшие друзья цветов.

Наверстывание

Наконец Густав со всеми поздоровался и продолжил прерванную беседу с Люсиль:

– Я думал о тебе постоянно, представлял, как ты живешь. У меня была сумасшедшая мечта: вернуться богачом, купить старую ферму и…

– Что же ты не написал мне?

– Я хотел. Но потом узнал о твоей помолвке и раздумал.

– Но я не была помолвлена, ни с кем.

– Не была?

– Нет. Тут какая-то ошибка.

– А мне сообщили… И тогда я рванул куда глаза глядят. На сухогрузе объездил весь свет. Япония, Китай, Индия, Южная Америка – где только не был.

– Ой, какая экзотика! Не зря ты хорошо успевал по географии.

– Если честно, только этот предмет я и любил. Значит… ты не была замужем?

– Нет… никогда.

– Боже мой, все эти годы я думал, что у тебя семья. Сбежал как дурак. Видно, гордыня заела. Столько лет профукал. Все искал кого-нибудь вроде тебя. Разок даже оженился. На славной женщине из Рио-де-Жанейро. Но она – не ты. Что ж я домой-то не заехал… Надо же быть таким ослом!

– Не казнись, Густав. И я могла бы тебе написать, попросить приехать… Наверное, слишком боялась людской молвы. Но прошлого не воротишь. Главное, теперь ты здесь… А вернулся бы раньше, не повидал бы свет.

– Да, так и есть. Как ты-то жила?

– Ну… бывало одиноко. Спасалась учениками. До сих пор кто-нибудь из бывших учеников меня навещает, представляешь?

– Вполне. Ты была прекрасной учительницей.

– Спасибо, Густав. Для меня очень важно, что ты так думаешь.

Верно, Люсиль была прекрасным учителем. Да, она прожила одинокую, но вместе с тем полную жизнь. На ее глазах взрослели ученики. Позже за парту садились их дети, а потом внуки, и это наделяло душевным покоем.

Она не ведала, что изменила жизнь многих ребят, ибо в нужное время сказала им нужные слова.

Один ее ученик, хилый парнишка, посмешище класса, стал успешным нью-йоркским драматургом и написал ей об одном случае, совершенно ею забытом:

Я, двоечник по математике и прочим точным наукам, считал себя безнадежным тупицей, но однажды вы подсели ко мне и сказали: «Дорогой мой, одни сильны в математике, а другие, вроде тебя, одарены способностью к творчеству и удивительным воображением, Я уверена, ты совершишь нечто великое». В тот день вы, сами того не ведая, изменили мою жизнь.

Жаль, она не дожила до времени, когда это было сказано во всеуслышание. Получая премию «Тони» в номинации «Лучшая пьеса года», известный драматург так закончил свою речь: «И последнее. Я безмерно благодарен моей школьной учительнице, верившей в меня как никто. – Он вскинул руку с призом: – Эта награда – вам, мисс Бимер».

За долгие годы размышлений Люсиль пришла к выводу: ты можешь не понимать, почему жизнь твоя сложилась так, а не иначе, но в итоге все будет, как должно быть. Временная разлука с Густавом далась тяжело, но теперь они вместе навеки… а может, и дольше.

Через пару лет пребывания на «Тихих лугах» Густав сказал:

– Если вдруг я исчезну раньше тебя, запомни, милая: где бы я ни оказался, кем бы ни стал, я буду тебя ждать. Я не хочу снова тебя потерять. Что бы ни было, я тебя разыщу.